|
Александр Запольскис , «ИА REX» – iarex.ru 16 октября 2019 12:30
Вообще вопрос ближневосточных беженцев в Европе наглядно демонстрирует причины странной позиции ЕС. Одни граждане возмущены наплывом даже не понаехавших, а откровенно припершихся наглых представителей абсолютно иной культуры. Другие, наоборот, настаивают на толерантности и сохранении открытости для всех нуждающихся.
Третьи, как правило, состоящие из академических статистиков, рассказывают о необходимости притока свежей крови в стареющую Европу и новых рабочих рук на заводы. А есть еще четвертые, пятые и длинный список прочих.
Все это потому, что либеральная модель мировосприятия критично разрушила общее единство картины мира в пользу индивидуальной атомизации. Если лично мне хорошо, то значит и все прочие обязаны думать также.
Когда власти Германии 31 августа 2015 года принимали решение о приеме беженцев в страну, они пребывали в убеждении, что масштаб явления не превысит нескольких тысяч человек в год. На фоне 83 млн немецких граждан цифра казалась статистическим шумом, позволяющим при этом извлечь неплохой политический капитал на демонстрации европейской открытости и прочих демократических ценностей.
Кроме того, опыт интеграции турок[1] в середине ХХ века помог федеративной республике преодолеть серьезный дефицит рабочих рук и послужил мощным толчком к развитию германской экономики в целом. Меркель и многие другие нынешние немецкие политики считали, что с «сирийскими» беженцами получится также. Они займут пустующие рабочие места в наименее квалифицированных секторах, куда местные работники идти не желают.
Но потом что-то пошло не так. Уже в 2015 году в ФРГ стало прибывать по 3 тыс. человек в день. Вместо всего нескольких тысяч годовой прогноз уже тогда достиг 1,1 млн в год. Фактические цифры оказались выше, но методика их учета стала замазывать показатели, внося серьезную путаницу.
Полицейская аналитика и цифры, поступающие из стран, вроде Италии, куда беженцы высаживались в первую очередь, говорили о почти 3 млн только за один 2015 год, тогда как немецкая компьютерная система EASY (Erstverteilung der Asylbegehrenden, первичное распределение желающих получить убежище - нем.) с сентября 2015 по конец июля 2016 зарегистрировала лишь 900 623 обратившихся за убежищем.
Причем эксперты говорили о значительно меньшем количестве реальных людей, так как регистрация в базе велась анонимно, без имен и паспортных данных.
Отдельно от EASY существует статистика Федерального ведомства по делам миграции и беженцев (BAMF), учитывающая только тех, кто юридически оформил прошение о предоставлении убежища, с указанием имени, гражданства и прочей информации. И по ней дела с беженцами обстоят вообще прекрасно.
После пика в ноябре 2015, когда в BAMF было подано 206 тысяч обращений, дальше волна начала быстро спадать. В декабре уже только 127 тыс., в январе 2016 – 91 тысяча, в феврале – 61 тыс., а и дальше с марта – менее 20 тыс. в месяц. Чиновники говорят, что лишь половина соискателей получает положительное решение. Второй половине Германия отказывает.
На основании этой статистики делаются красивые доклады[2], свидетельствующие об отсутствии проблемы как таковой. Да, беженцы имеются, да, они прибывают, да, местами может показаться, что их много, но все это ошибочное субъективное восприятие людей, незнакомых с полной картиной. А она вполне себе нормальна, мол, проблемы нет. А те, кто говорит обратное, намеренно подрывают устои государства.
Но оказалась у медали и другая сторона – деньги. Если о количестве прибывших мигрантов еще можно спорить – то ли порядка 7,5-8 млн с 2015 по 2018 год по Европе в целом, из них не менее 2,5-3 млн осело в ФРГ, то ли немцы приняли всего чуть больше миллиона (600 тыс. в 2016, 400 тыс. в 2017, и еще около 300 тыс. в 2018), то сколько на обслуживание мигрантов тратится денег – величина более чем конкретная.
Бухгалтерия посчитала[3], что только за 2016-2017 годы федеральное правительство израсходовало на эти надобности 27,9 млрд евро. В том числе, 2,2 млрд евро на прием, регистрацию, распределение и переселение; 5,4 млрд – на выплату пособия по безработице Hartz IV; 15,8 млрд – на компенсацию федеральным землям и муниципалитетам; 4,4 млрд – на интеграцию. В 2018 году расходы выросли на 1,6 млрд, достигнув в общей сумме 15,5 млрд евро.
2019 год оказался переломным. Он показал, что из всех вариантов прогнозов пятилетней давности события пошли по самому плохому и дорогому пути. Только на уход за детьми беженцев в детских садах бюджет вынужден будет дополнительно потратить 0,435 млрд евро. А итоговый счет всех расходов достигнет 56 млрд или 15% федерального бюджета[4] Германии. А самое главное, расходы на беженцев растут темпами по 12-13% в год. Так что уже через пять лет они грозят удвоиться.
Это важно по двум моментам. Центры содержания беженцев и прочие службы создают рабочие места, причем не особо пыльные и не требующие наличия какой-либо высокой квалификации или образования, но предоставляющие среднюю по стране зарплату. Стоит ли удивляться стремлению некоторых фриков расширить программы приема беженцев и, соответственно, увеличить бюджетные расходы на них?
С другой стороны, беженцы создают дополнительную и довольно уже серьезную нагрузку на бюджет. Потраченные на них деньги в других обстоятельствах могли бы пойти на дотирование и стимулирование развития немецкой экономики, тем самым усилив ее давление на стагнирующую экономику США. А так они пережигаются впустую.
Более того, выделяясь не местным малоимущим, а разным понаехавшим носителям абсолютно иной культуры, деньги в значительной части оседают не в местных магазинах, а уходят из страны на Ближний Восток. Тем самым обостряя внутреннее социальное недовольство самих малоимущих немцев.
Только направлено оно не против мигрантов (это нетолерантно и вообще не соответствует либеральной европейской демократической культуре), а против собственного правительства и государства, что также соответствует интересам американской правящей элиты. Вряд ли тут можно удивляться ее усилиям по поддержке и развитию европейской толерантности.
Чем все закончится пока сказать сложно. Но если считать на основе денег, доля иностранцев в Германии (включая лиц там проживающих, но не имеющих немецкого паспорта), уже достигла 9-10,5%, а согласно некоторым исследованиям – даже 12% населения. Из которых 3,9 млн составляют турки.
Но важнее другое. Если до 2014 года интеграционные процессы среди мигрантов в целом шли относительно успешно, то теперь уже два из каждых трех приехавших не стремятся учить немецкий, перенимать местную культуру и идти работать вместо немцев. Везде и всегда ранее в истории подобная динамика событий неизбежно оборачивалась культурным и политическим переворотом.
Как долго немцы продолжат прятать голову в песок – пока вопрос остается открытым. И пока оно так, каждый гражданин Германии продолжает платить на содержание мигрантов больше 640 евро в год. Такова цена толерантности сегодня.
Александр Запольскис
iarex.ru/articles/71354.html
16 октября 2019 12:30
Ссылки
| 