boris-yakemenko.livejournal.com 28.04.2015 13:18
Владимир Соловьев создал фильм «Президент»…
Настоящий художник обладает способностью видеть полутона. Бездарность не видит ничего, кроме полутонов. Соловьев увидел полутона и поэтому нельзя не почувствовать, что он мог сказать гораздо больше, чем смог сказать. Трагическая эпоха, участниками которой были мы все, в фильме вдруг обретает второе дыхание, преломляется сквозь личность Путина. И многие вещи начинаешь понимать иначе. Или просто начинаешь понимать.
Это фильм о настоящем. «Настал его час, он выиграл время и его время пришло, он наложил на время свою печать и в результате все мы живем не в наше, а в его время». Так Г.Белль сказал об Адэнауеэре, но эти слова вполне применимы и к Путину, которого мы увидели в фильме. Глядя в экран, понимаешь, что это время останется надолго хотя бы потому, что слишком трагическими, страдательными, горькими были дни, из которых она вышла и то, что нам пришлось пережить, останется с нами навсегда до смерти. Навсегда останется и многое из сделанного Путиным, останется целое поколение, воспитанное им, обязанное и признательное ему. Оно живет в фильме, это поколение, он не является фоном для портрета Путина – оно само и есть портрет. Знаменитый правовед В.Алексеев писал, что «государство есть эйдократия» то есть власть определенного эйдоса (образа) которым прониклись его граждане. Эйдетика государства складывается исторически, передается из поколения в поколение, закрепляясь исторически и передавая связь времен. И именно образ Путина сегодня утверждает время эйдократии.
Фильм Соловьева также и о будущем. О том, что либо появится человек, который сможет продолжить эпоху Путина своей эпохой, постепенно переплавляя одно время в другое, либо придется жить в деформированной эпохе Путина, где концы не сходятся с концами, вопросов больше, чем ответов и «тьма над бездною». Посмотрев фильм, каждый неравнодушный человек непременно должен будет сделать выбор.
Интересны эпизоды с Афоном и трогательным «мулом», необъяснимое поведение которого вызывает вопросы у тех, кто понимает, почему это, и улыбки у тех, кто не понимает этого. В христианском пространстве бытия не бывает ничего случайного и странное происшествие на Афоне приводит к мысли, что Путин почти в точности отвечает христианскому, православному (часто интуитивно и христианскому и православному) пониманию окружающей действительности, стремлению православного (или воспитанного на Православии) менталитета «обрести святыню или святого, пасть пред ним и поклониться ему» (Достоевский). И дело не в том, ходит Путин в храм или нет, являет ли он всем свою веру или нет. Дело в другом. В том, что он, согласно мысли христианского мыслителя К.Леонтьева «властвует беззастенчиво». Путин вернул России статус великого христианского государства, и, неразрывно с этим, себе статус настоящего Президента вместе с беззастенчивостью правления, ибо стыдятся самозванцы, а ему нечего стыдиться, наоборот, нужно гордиться и Президенту и обычному гражданину. В фильме видно, как сила власти соответствует силе веры. Бога в правителя, правителя в людей и наоборот.
Владимиру Соловьеву в этом фильме удалось то, что не удавалось пока никому. Ему удалось немного отодвинуть границу, за которую Путин не впускал никого (у Путина нет Твиттера, Инстаграма и прочих знамений времени, то есть нет всего того, что мельчит, приземляет личность, срывает покровы, лишает ее права на самого себя, на личную тайну) и показать нам те самые полутона, подробности единого лика. Усталость. Боль. Сострадание. Готовность прощать даже тех, кто убил бы его, Путина, при первой возможности. Глядя на Путина в фильме, еще раз понимаешь, что настоящими твердость и последовательность становятся только тогда, когда в них есть мягкость и готовность уступить. Когда функция уступает место человеку.
Теперь о том, о чем не сказано в фильме Владимира Соловьева открыто, но что прочитывается во многом. В словах, лицах, старых кадрах, настроении отдельных мест. А прочитывается там теплое, без взаимных претензий, прощание с эпохой, которая кончилась в 1991-м. И в этом плане фильм особенно ценен. Все последние годы приходилось с недоумением сожалеть о том, что мы в 1991 году ушли, не попрощавшись, с нашим прошлым, с нашей страной. Кинулись вперед, забыв закрыть дверь и бросив тех, кто за нею, а потом, поняв, что не вернемся, так и не решились на воспоминания. На Руси всегда была традиция прощаться долго и неторопливо, растворяя горечь надвигающейся разлуки в «посошках», «стременных» и «закурганных», даря подарки, провожая до околиц и ожидая, пока уходящий не взмахнет издали напоследок рукой. Так провожали домонгольскую Русь в «Повестях о погибели…», так прощались в Смуте в «Словах о пленении и конечном разорении…» с Грозненской Московией, так «искали ветер Невского да в Елисейском поле» в 1920-х, плача в стихах и романах над старой Россией в Константинополе, Праге, Берлине, Париже. Но никто не вздохнул и не задумался, никто не написал ни романа, ни повести, но все удивлялись, почему все повторяется, почему мы не ушли, почему такое ощущение, что все осталось, все где-то рядом. А потому что не попрощались, потому что не попросили, чтобы «дал дышать воздухом, ушел бы из памяти».
Владимир Соловьев сумел показать преемственность. Связь эпох. Сумел показать, почему надо было уйти и почему расставание стало таким страшным, таким трагическим. Та эпоха была самостоятельным, особым явлением – и эпоха Путина тоже стала такой, а дорога из эпохи в эпоху всегда трудна и не всем по силам. Ушли – но оставили дверь не запертой, вдруг кто-то оттуда захочет войти. Расстались, но не разлучились. Попрощались, но не простились. Молодость Путина и его соратников, события «до того, как…» каждый прочитывает для себя по своему, но каждый знает «и я был там», «и я жил так же». Это сближает и поэтому этот фильм и о близости.
Фильм Владимира Соловьева многослоен и оттого рассчитан на неравнодушных, тех, кто не застал того времени или был невнимателен, но сейчас силится понять, что это с нами было. Поэтому отвлекаться не получается, чтобы не утратить несколько нитей, пронизывающих сюжет. Одна из них, как это ни парадоксально – одиночество Путина. Не в обычном, щемящем смысле бездомности и заброшенности, а в ином. Одиночество как единое, единственность, непохожесть. Соловьеву удалось показать, что Путин единственный во власти – не власть, единственный в элите – не элита. Поэтому ругают власть (правительство, чиновников, губернаторов) – но не Путина. Равнодушны или пренебрежительны к элитам, но не к Путину. Он уникален, а уникальность всегда одинока. Одинока по определению, так как неповторима. Христос был один. Одинокими были Гамлет, Тристан, Фауст, Зигфрид, Парцеваль. Чем сложнее, выше, умнее, талантливее, ярче человек, тем меньше остается вокруг него тех, кто его по-настоящему понимает, может разделить разговор, откликнуться на удачную шутку. Но коли уж мы заговорили об этом… Что такое «близкий человек», «соратник», «друг»? Это тот, кто дает. Кто себя отдает, свое время, возможности, силы, чувства другому. Для другого. Ради другого. Чтобы преодолеть одиночество. Много ли вокруг Путина тех, кто стремится ему отдать свои возможности, силы, талант? Очень мало. Слышно только: давай… давай…давай… Всех касается. А ведь в России народ, берущий, но не отдающий стране, руководителю силы, возможности, свои удачи и планы, тоже становится одиноким. Только по-другому. Трагически. И это фильм-предупреждение. Фильм, не только отвечающий на вопросы, но и ставящий их.
Фильм Владимира Соловьева – лучшая за последние 15 лет попытка понять феномен Путина, с которым мы сталкиваемся ежедневно. Понять до конца этот феномен все равно не получится, очевидно, что «недорисованный портрет» дорисуют уж если не века, то долгие годы. Это, без сомнения, новое слово в современном кинематографе, карта, сделанная в размер местности, по которой будут ориентироваться долгие годы очень многие.
P.S. К сожалению, в фильме периодически возникала одна деталь, которая старательно портила впечатление. Грязные кроссовки под роскошным вечерним платьем, ржавый гвоздь в сиденье великолепного английского кресла, непристойное слово на стене классического особняка… Это нацбол, ресторанный вышибала и апологет фашиста Лимонова Прилепин. Необразованный, тупой и претенциозный графоман, назначенный своими приятелями «писателем», что мог он, печатавший в то время лимоновские газетки и организовывавший антипутинские акции, сказать о нем, о Путине, не извинившись для начала перед зрителями? Да и извинившись… Почему все должны были слушать его? Что важного, ценного, умного смогли все услышать? Ничего. Невозможно было поверить, что именно Соловьев, талантливый и умный человек, принимал решение о приглашении. Судя по всему, Владимиру Рудольфовичу пришлось выслушать на эту тему немало вопросов, так как сегодня утром в своей передаче от отослал интересующихся именно этим вопросом к режиссеру фильма, которая собирала контент. Возможно, она сможет разъяснить, чем вышедший в тираж нацбол оказался столь ценен для понимания личности Путина? Как бы там ни было, в Интернете, очевидно, следовало бы разместить версию без нацбола – фильм только выиграет.
|