„Мы живем в очень мрачные времена“ – такова констатация Киссинджера... „Мир отказался пребывать в уютном «конце истории» с одной господствующей сверхдержавой и давосским междусобойчиком элит, договаривающихся по всем вопросам за спиной своих народов. Что-то пошло не так. И теперь нам следует ждать, когда наступит время строить и собирать камни после окончания эпохи деструкции и разрушения“.
Редактор американской версии британской газеты Financial Times Эдвард Люс решил узнать, что 95-летний патриарх американской геостратегии Генри Киссинджер думает о встрече Дональда Трампа и Владимира Путина в Хельсинки и мировой ситуации в целом. Люс, конечно, знал, что на все прямые вопросы самый именитый консильери глобальных элит предпочитает отвечать максимально уклончиво, ибо доступ к высшим фигурам мировой политики не предполагает высокой степени публичности, но, тем не менее, решился на беседу. И действительно, хотя Киссинджер редко высказывается прямо и резко, но тем более интересны и ценны оказываются его отдельные редкие высказывания, за каждым из которых стоит ни с чем и ни с кем не сравнимый политический опыт длиной в полстолетия.
Киссинджер согласился на встречу с журналистом, назначив ее во французском ресторанчике в двух кварталах от офиса Kissinger Associates. Итогом общения явился длинный очерк Люса. Львиную долю этого очерка занимает описание блюд, которыми Киссинджер и его интервьюер полакомились в ресторанчике. О политике в течение разговора было сказано крайне мало, о Трампе и Путине буквально несколько слов, которые Люс вытянул из своего собеседника едва ли не клещами. Помимо прочего мы узнали, что бывший госсекретарь пишет книгу о выдающихся политиках своего времени, и только сейчас он завершил главу о Ричарде Никсоне и приступил к написанию очерка о Маргарет Тэтчер.
Оригинал ft.com/content/926a66b0-8b49-11e8-bf9e-8771d5404543
(20.07.2018, 13:34)
Перевод inopressa.ru/article/20jul2018/ft/kissinger.html
(20 июля 2018 г.)
Какие у Киссинджера впечатления от этого саммита? „Эта встреча должна была состояться. Я ратовал за нее несколько лет. Она погребена под грузом американских внутриполитических проблем. Это определенно упущенный шанс. Но, думаю, надо к чему-то вернуться. Посмотрите на Сирию и Украину. У России есть уникальная черта: потрясения чуть ли не в любой части света влияют на Россию, дают ей шанс и также воспринимаются ею как угроза. Эти потрясения будут продолжаться. Боюсь, их темпы ускорятся“, – сказал он.
„Киссинджер принимается читать лекцию о «почти мистической» способности России выносить страдания. Его ключевая мысль: в годы до того, как Путин аннексировал Крым, Запад ошибочно предполагал, что Россия примет западный порядок, основанный на правилах. НАТО неверно истолковало жажду уважения, глубоко засевшую в сознании России“, – пересказывает Люс. „Ошибка НАТО – его мнение, что есть некая историческая эволюция, которая продвинется по Евразии, и непонимание того, что во время этого продвижения оно наткнется на что-то, крайне непохожее на вестфальское государственное образование [западные представления о государстве]. А для России это вызов, брошенный ее идентичности“, – сказал Киссинджер.
Хочет ли он сказать, что „мы недооцениваем Трампа, что на деле Трамп, возможно, оказывает нам услугу, которой мы не замечаем, – успокаивает русского медведя“? – поинтересовался интервьюер.
„Я не хочу слишком много говорить о Трампе, потому что когда-нибудь мне следовало бы поговорить о нем более связно, чем сейчас“, – ответил Киссинджер, помедлив. После настойчивой просьбы Люса он добавил: „Полагаю, Трамп – одна из тех исторических фигур, которые время от времени появляются, чтобы знаменовать собой конец эпохи и заставить ее отбросить устаревшее притворство. Это необязательно означает, что Трамп сам это знает или обдумывает какую-то грандиозную альтернативу. Возможно, это просто случайность“.
Во что превратится Германия, если Трамп прикажет США выйти из НАТО? „В 40-е годы ХХ века европейские лидеры четко знали, куда они идут, – сказал Киссинджер. – А сейчас они в основном просто хотят избежать неприятностей“. Люс сказал, что это у них плохо получается. Киссинджер согласился и поведал: „Один видный немецкий деятель недавно мне сказал, что всегда воспринимал трения с Америкой как способ дистанцироваться от Америки, но теперь замечает: мысль, что в мире не будет Америки, пугает его еще больше“. Люс предположил, что Трамп пугает западные страны, принуждая их к самостоятельности. „Если таков будет результат эры Трампа, это будет иронией судьбы, – ответил Киссинджер. – Но это не невероятно“.
„Киссинджер добавляет, что альтернатива выглядит нежелательно. Если через Атлантику пройдет линия раскола, Европа превратится в «придаток Евразии» и окажется во власти Китая, который хочет вернуть себе свою историческую роль «Срединного царства» и сделаться «главным советником всего человечества». Похоже, Киссинджер полагает, что Китай движется к своей цели. Америка тем временем превратится в геополитический остров, окруженный двумя огромными океанами, в отсутствие порядка на основе правил, который можно было бы поддерживать. В таком состоянии Америке придется подражать викторианской Британии, но не поддаваться привычке ссорить между собой остальные страны мира – как делала Британия со странами европейского континента“, – говорится в статье.
Люс попытался сформулировать мысли Киссинджера вместо него: „Вы тревожитесь о будущем. Однако вы полагаете, что есть немаленький шанс на то, что Трамп случайно напугает нас так, что мы заново изобретем порядок на основе правил, который когда-то считали само собой разумеющимся“.
„Я думаю, что мы сейчас переживаем очень-очень тяжелый период для всего мира“, – ответил Киссинджер.
Люс спросил, какой исторический период он сравнил бы с нынешним. „Киссинджер рассказал, как в качестве новоиспеченного американского гражданина в форме служил в армии во время Второй мировой войны. Он также вспомнил, что привело юного немца-беженца на наши берега. После того, как в 1938 году Германия вошла в Австрию, евреям в родном городке Киссинджера велели не выходить из своих домов. Его родители уехали в Америку, как только представилась возможность“, – говорится в статье. „Был комендантский час, повсюду были немецкие солдаты, – говорит он. – Это был болезненный опыт, который никогда не выветривался из моей памяти“. По мнению Люса, Киссинджер тщательно продумал, о чем вспомнить.
|